Про подъезд Подъезды знают очень много.
Их стены видят, как ковыряешься в носу или поправляешь прокладку. Соседи не
топают по лестнице – можно позволить себе громко икнуть, охнуть или грязно
выругаться. А стены подъезда всё это слышат. Они знают обо всех понемногу. Они
молчат о многих тайнах. Каждый день ходишь по тем
же этажам, ездишь в том же лифте. Иногда появляются новые надписи, кто-то
разбивает окно, пропадают лампочки. Как это всё происходит? Какой враг, чёрт
возьми, выкручивает лампочки? Это знают только стены. Но они – не
ябеды-корябеды. Они никогда не заложат Лёху-оболдуя с четвёртого этажа или
Танечку с восьмого, нечаянно рассыпавшую мусор возле мусоропровода и сбежавшую
домой с места происшествия. Это – мелочи. Подъезд знает
гораздо больше. Вошёл в моду рэп, появились маркеры, какие-то дети узнали
плохие слова – эти новости придётся узнать даже тем, кому они не интересны. Об
этом стены говорят, напоминают, опять напоминают каждый день. Пока очередной
слой побелки и краски не заставит их сменить репертуар. Подъезд видел, как
признаются в любви. Видел, как зажимаются парочки, прятал их, бедных, от дождей
и липких глаз; сочувствовал: ведь не удобно же им, стоя и шугаясь хлопанья
дверей. Подъезд слышал базары за
жизнь. Дышал сигаретным дымом, молчал и мрачнел тёмными пролётами от некайфов,
обид и того, что Лидку с одиннадцатого опять побил муж-алкоголик. Интересная штука – подъезд.
Он живой, это точно. Тихие голоса прошлого – вчерашнего дня, прошлогодней
ссоры, сказанной только что фразы – звучат в нём, как шумит море в ракушке. – Эт-то надо чувствовать, –
скажу я и надвину указательным пальцем солнечные очки повыше на нос. Тот, кто рядом, согнётся
пополам от смеха. Иногда я бываю смешной девочкой. – Кто не знает, тот
отдыхает, – продолжу я свои умствования. Ну, это я, конечно же, об RC-коле.
Когда я вижу баклашку RC-колы, не очень аккуратно
задвинутую за мусоропровод… Дырявая, помятая, но такая родная! Почему RC-кола?
Кто не знает, пусть подумает на досуге. Вдруг додумается до чего-то вроде
“поколения-RC”. А мы, разоткровен-ничавшись, шепнём кому-то на
ушко: “Колой водку не испортишь”. Зачем рассказывать всё? Пусть себе отдыхают. Всё знает подъезд. Он-то
видит мои во-от такие смешные слёзы. А мой собеседник декламирует, качая
головой своей буйной и глядя куда-то вдаль: Мои руки, трухлявые брёвна, Ты порубил на салат, Вывалил на тарелки И ушёл до изменений
в пищеварении…
Раскачался мир – уронил закат, Улетели
листья косяком на юг. Мы пойдём по крышам в небо и назад, И
растает мир дымом возле губ. А как много знают лавочки!
Как много видел старый дуб в парке Шевченко! Дождь стучится в моё окно. Ему не спится. Мне тоже. Мы знаем.
Отдыхать уже не получается. Хочется думать о замученных баклашках и зажаренных
пипетках. Или писать стихи. Или плакать. Безысходно это всё. И холодно. Мне –
под одеялом, дождю – под облаками. – Эхомки! Полететь бы! – это говорили вчера, глядя на солнце в
окнах девятиэтажек. Небо близко. Иногда даже слишком. Сейчас оно стучит в окно.
Впустить, что ли? Если бы впустила, стала бы дождём.
Что от меня осталось? Мятый пакет в
клеточку
Да запах палёной осени.
Может, открыть форточку
И улететь полностью? |
Назад | Домой | Еще рассказ ! |