Древности

Я устала быть самолетом

И страхом из черного ящика,

Я устала искать кого-то

Из своего настоящего.

Я заглянула в завтра, 

Как в кастрюлю с мясным рагу.

Я доедаю завтрак 

И сказать ничего не могу.

Я боюсь своего одиночества,

Путаюсь в складках прошлого.

А ему уходить не хочется,

Не сказав мне чего-нибудь пошлого.

***

Ломка мятой постели,

Запах прокуренной ночи.

Мысли не улетели,

А разорвались в клочья.

Что-то ползет по венам

Медленно и осторожно.

Зеркало откровенно

Плюнет в размытую рожу.

Кофе в фарфоровой чашке

Цвета заплаканной ночи.

Я буду твоей Наташкой,

Если ты только захочешь.

Ты здесь, а я среди прочих.

Такие, как ты, не уходят,

А забывают ночи

Мартовских лунных рапсодий.

Ты здесь, у окна нараспашку –

Корсар одинокой ночи.

Трудно любить Наташку –

Девочку-одиночку.

Кофе давно остыло,

Смех превратился в кашель.

Я тебе все простила,

Я ведь твоя Наташка.

Асфальтные зеркала

Ты бьешь своими подошвами

И глазами, 

смотрящими вглубь,

ищешь свое отражение

в витринах…

Уличный диалог

в тебе прекратится,

если ты попадешь

в асфальтные зеркала… 

Я – просто псих!

Она – мой врач.

Для нас одних –

Сезон удач.

Для нас одних –

Минуты бурь.

Я – просто псих,

Я – просто дурь!

Она – узор на потолке,

Я у нее на поводке.

Она придет на мой концерт,

Она мне выпишет рецепт.

И прежде, чем возьму аккорд,

Она опять, опять уйдет.

Ее догонит дикий крик:

«Я просто псих! Я просто          

                                           псих!»

Она пропишет мне режим,

Но я не стану ей чужим.

Вся жизнь моя – последний                          

                                           миг.

Она – мой врач. Я – просто            

                                           псих!

Я бы не смог 

Создать свой миф.

Она – мой Бог.

Я просто псих!

Нет 

горячей воды

в кране.

Нет угла, 

чтоб забиться 

в угол.

Я сидела 

в твоем кармане,

Ожидая  

вестей с юга.

Мне 

набила весна       

фонарь,

Я завыла,

как дура,

вьюгой.

Приходи,

я буду одна.

Я для тебя

найду угол.   

На ужин какао

Из лужи лакала.

И вместе с луною

Села в каноэ.

Бросили якорь,

Чтобы поплакать –

Обычные дуры

С круглой фигурой.

В голове – каша,

На душе – кашель.

Эта жизнь наша –

В кружевах лажа.

Крестики-нолики,

Шарики-ролики –

Значит, вчера был приход.

Можно 

забыть                                                      

О лиричной риторике:    

Жизнь моя – злой бегемот.

Серым раскрашены 

Глупые улицы,

Лица и чьи-то слова.

Кто-то целуется,

Кто-то торгуется,

Кто-то качает права.

Больно до ужаса

Думать о будущем,

Радостном, как паровоз,

Об одиночестве,

 Ждущем и чующем,

Как загорается мост.

Бешеной дурочке

Память обкурочки

Давит больные мозги.

Даже не хочется 

Сладенькой булочки –

Хочется выть: «Помоги!»

Снег на ботиночках,

Нервные пальчики

Деньги роняют на пол.

Я не накрашена,

Девочки-мальчики,

В этом-то весь и прикол.

Я не обучена 

Умным приемчикам, 

Как подороже продать

Детские истины 

Взрослым поденщикам,

Любящим пачкать да жрать.

Ветер кидается 

Снегом и холодом

В спину принцессе из грез.

Так я меняю 

На радость из солода

Стены из умерших роз.

Всех –

        на хуй. 

Все –

        суки.

Нет

        страха

Жечь

        глюки.

Жжет 

        в горле.

Нет 

        водки.

Я 

        спорю

С дурой 

        в колготках.

Расстрел 

        Курта

Бумажкой

        в челюсть.

А это 

        круто –

Падать,

        не целясь.

Быть –

        больно.

Спать –

        мерзко.

Все

        под контролем

Пещерных

        фресок.

Я –

        рядом,

Ты –

        где-то.

Одна

        награда –

Холодный

        ветер.

Кости –

        целы,

Перья –

        тоже.

Я

        хотела –

Ты

        можешь

Стать

        светом

Новой

        веры,

Дать 

        руку

Мне

        первой.

Если

        трудно,

Уйди,

        прелесть.

Ведь это 

        круто –

Падать,

        не целясь.

Пасть

        прахом

Под белый

        лотос.

Всех –

        на хуй,

Хуй –

        в космос.

Я не хочу 

чудес ко дню рождения,

Я не хочу

сухих асфальтных пятен.

Сегодня я –

предмет отморожения.

И мне – приятно.

Я не мишень

слепого обожания.

Мне всё понятно.

И я в сезон 

любвиподорожания

тебе – бесплатно.

Ты весь в делах, 

А у меня возможности –

почти таланты.

Я обдираю 

с апельсина кожицу

в шестой палате.

На секундной стрелке –

Жизнь без остановки:

Треснули тарелки,

Стоптаны кроссовки.

Мартовские беды

И больные почки…

Подари мне кеды

Вместо трех цветочков.

ИЗ ВЕСЧИ:

Листья-китайцы,

Листья-индейцы.

Я не пытаюсь,

Я не надеюсь

Петь о хорошем,

Хлопать в ладоши,

Пить только воду,

Жить на свободе.

Узоры квашеной капустой,

Пейзаж оранжевым борщом.

Мне было бесконечно грустно,

Тебе чуть-чуть – пока ещё.

Напротив окна опустели:

В них выключили телевизор.

И только мысли о постели

Давили сверху. Или снизу.

И ожидание, как жвачку,

Тянуло время.

Луна, подруга всех маньячек, -

Моё творенье.

Издёрганный за сутки чайник

Ругался громко.

Меня отчаянно качало –

Наверно, ломка.

Меня пугала перспектива 

С тобой остаться,

И опустевшая квартира,

И virgo в двадцать.

И я спланировала бегство,

Помыв посуду.

Я так тебя любила с детства

И дальше буду.

Стихи о квашеной капусте

Тебе придутся по душе.

Я пережёвываю чувства,

Снимая вермишель с ушей.

Мои руки, кленовые листья,

Ты стёр в золотой порошок,

Высыпал пирамидкой,

Зажёг и втянул в себя, и держал

До изменений в мировоззрении.

Мои руки, стёртые в дым,

Горло лечили и жгли

Красным огнём глаза;

Ты прятался от людей

И жил необычной идеей.

Ты неделями ждал меня,

Скучал без моих проказ,

Болел неизвестной болезнью.

Если я заставляла ждать,

Ты бил головой в стену,

И новое землетрясение 

Шатало твой шаткий мир.

Нервы из моих рук 

Дёргались в диком танце

И, ослабев, рыдали в твою подушку,

Жалуясь на нелюбовь.

Ты зависишь не от меня,

А от моих рисунков

И смешной перебранки в мозгах.

Я на равных делю с тобой 

Свою абсолютную власть…

На кленовые так похожи 

Листья-руки. Твои тоже.

Давай сегодня начнём с тебя:

Твои руки, стёртые в дым,

Делают мир моим…

*** 

Отражённая лужами битыми,

В скелетах деревьев запутанная,

Осень литрами пьёт слабительное

И живёт моими капутами.

Неправильно переставленная,

Как кастрюля на телевизоре,

Я небом нерваным раздавленная

И порезанная карнизами.

Запахом листьев отравлена,

Северным ветром пропитанная,

Не смотрю, а глазами буравлю

Придуманные события.

 Разбросанной бранью

Вокруг окурки.

Послала всех в баню.

Ушли. Придурки.

Об этом заранее 

Читала в газете.

Теперь горланю

В ватер-клозете.

Кто испоганил 

Мои отношения?

Недомогание.

Стала отшельником.

Чай – бобровая моча,

Сны – намёки на абсурд.

Бог меня не замечает:

Я живу в его носу.

Пью, захлёбываясь, спирт,

Чтоб ему испортить утро,

Топаю, когда он спит.

Ёлки-палки, футы-нуты!

Если я хочу дружить,

Он валяет дурака.

Если я решила жить,

Он сморкается в рукав.

Я с ним спорю по ночам,

Только он не отвечает.

Чай – бобровая моча.

До тепла – сто чашек чаю.

Из пальца – сюжет,

С неба – иснайт,

Зависимость в долг.

Потрачен бюджет

На искусственный рай

И дохлых хот-дог.

Психованный день

Дёргал за шарф,

Тянул за язык.

Генератор идей

Спрятался в шкаф –

Не убежит.

Ни беды, ни радости

признак –

Не хватает градусов

жизни.

Рюмку в себя не вылить –

тошно.

Буду играть навылет –

можно?

Вселенная звёзды пилит

тобой.

Сегодня мы мало пили –

слабо?

Без тебя не пишется,пьянка.

Я играю в Вишеса-панка.

Пили в парке

Водку с колой.

Ветки-палки,

Небо голое.

  Ёлки тусклые,

  Птицы рваные.

  Что-то русское

  Пели, пьяные.

Ветер пил –

Снегом выпал,

Стопки-пни

Все засыпал.

  Мы таскались

  По аллеям.

  К нам ласкались,

  Нас жалели

Небо голое,

Ветки-палки.

Пей, а голову –

Не жалко.

  Провода – 

  Наши жилы.

  Мы всегда

  Будем живы

В небе голом

Вместе с палками.

Эх, и здорово!

Мы – панки.

ПЕСЕНКА ЧУДАКА-АЛКОНАВТА

Лужи-алкоголики,

Трезвые, как стёклышко.

Зима, зима.

Шарики и ролики

Съехали по рёбрышкам.

С ума. С ума.

Снег – водяра, 

Схватили почки.

Весна. Весна.

Сны – даром,

Любовь – по почте.

Иди ты на…

Пыль в горле,

Дорога-огонь.

Лето. Лето.

Кто гонит

Плохой самогон?

Этот, этот.

Трое в лодке 

Опохмеляются.

Осень. Осень.

Пиво с водкой –

И валяются

Вёсла. Вёсла.

Ветер-дворник,

Лужи-тазики,

Окна мутные.

Плечи вдвое,

Нос – в пазуху,

Неуютно.

Каждая псина

Больна гриппом

С осложнением.

Снег просили?

Ты выпала –

С Днём Рождения.

У меня комок в горле,

Потому что мир – грубый.

Я хочу сидеть в лете

И писать письмо миру.

Расскажи мне о море,

Поцелуй меня в губы.

Успокой меня ветер,

Я люблю тебя, милый.

На спине ветер листья катал,

Те, что спрятались осенью в небо.

А до лета жить целый квартал,

Но весны что-то нету. И не было.

Ёрзал звёздами бог по окну,

Я загадывала, что попало.

Ты, наверное, снова икнул.

Это я твоё имя шептала.

Непрожитое время ползло 

Из меня на твою параллель.

Я заснула богу назло.

Он обиделся и поверел.

Фамилии расстреляны,

Извилины затраханы,

И краски акварельные

В чае вместо сахара…

Философствуя, чищу картошку,

Ругаюсь, порезав палец.

И наблюдаю в окошко

Кучку соседских пьяниц.

Вытру руку о платье,

Шмаркну визгливо носом.

С кем бы мне переспать?

С этим? Дык он не просит…

Благо – кровать на кухне,

Худо – фригидны нервы.

Только хотела ухнуть –

Он повернул налево.

Шлора, как паутина.

Или стекло дырявое.

Этакие спортивные

Мысленные забавы…

Моральная онанистка!

Шлюха с погнутым нимбом!

Хотела быть небом чистым,

А превратилась в глыбу…

Пьяницы лыка не вяжут,

Молча по кругу топчутся.

Что, без самомассажа

Не хочется?!

К морю приходят шпалы,

Чтоб подышать йодом.

Делаю, что попало,

И выхожу из моды.

Стоны гитарных бёдер,

Струны вместо кровати.

Я получу по морде,

Если вернусь обратно.

Вместо заката – кетчуп,

Вместо спины – хорда.

Я продала печень

И пропила гордость.

Обожгло апрелем горло.

Я краснела в мае. Видел?

А сегодня в небе горы

И звезда Аделаида.

Я раскачиваю пирсы

В море бархатном, как персик.

Я закапываю смыслы

И раскапываю рельсы.

Рок-н-ролл сдох 

У меня под кроватью,

Он скулил накануне.

А мне было в падлу

Дать ему хот-дог

И накрыть халатом:

Я пускала слюни.

Так мне и надо.

Он царапал стёкла

Щекой дождливой,

Он взрывал солнце,

Чтоб было лето.

Не живут столько,

А мы – жили.

Он и я – уродцы,

Только нас нету.

Наш язык мёртв,

Наши песни – ноты,

У нашей любви

Бодун с передозом.

Он всегда мог

Натянуть шорты

И на всех забить,

А теперь поздно.

Он любил запои,

Он ходил в вечность,

Чаще – за кефиром.

Так мне и надо.

Он меня запомнил,

Он лечил мне печень,

Он был наркофилом,

А мне было в падлу.

Я не клоун

И не клон –

Просто наклонило в сон.

Кто-то клюнул,

Кто-то кинул.

И в моём июне иней.

В спину камни,

В сердце клинья

Матюками не докинуть.

Переклинило и канет –

Только капли на стакане.

Переплюнет или пнёт.

Я не сплю. Наоборот.

Поплачь в подушку,

Прикуси язык,

Залезь на стену.

Тебе же скучно

Получать призы 

И резать вены.

Забилась в угол

И вобираешь

Крошки солнца.

Достались угли

Вместо рая

И сны-японцы.

Дождалась чуда –

Кусаешь губы,

Боишься окон.

Помой посуду,

Почисти зубы,

Попрыгай боком.

Ты хочешь песен, 

Ты что-то пишешь 

В блокноте ночью.

Но, если честно,

То, чем ты дышишь,

Тебя не хочет.

Тебя не любят

Ни дожжь, ни ветер –

Они не знают.

Тебя не будет

На том рассвете,

Где всё прощают.

А день ударит 

По пальцам дверью:

Такой уж график.

Тебе подарят 

Охапку перьев –

Лети-ка на фиг.

*** 

Желтело в желудках домов электричество,

И этажами лежали квартиры.

Меня печалит.

В окна-рты зелёное тычется,

А на моё окно не хватило.

Пью чай.

Этой музыки мне много.

Возьми капельку.

Я поделилась –

Верни мне что-нибудь.

Что сузился?

Иди с Богом. Ты слабенький.

Что случилось? Это я верблюд?!

Да, плюнула. Или рёмзала, в пальцы пялясь.

И икала 

Полночи звёздами.

Смотри, мокрые сохнут.

Я загнула. Мои звёзды. Здесь. Упали.

Я искала. Почерком ползают.

Сотри – сдохнут.

 СОВСЕМ НОВОЕ

Балконят коты.

Мается май мной:

Замуж бы выдал –

Так я бутылки стукалю.

Кстати, как ты?

Не вижу тебя: темно –

Дышишь навзрыд?

Плачешь руками?

И я водосточу.

Ноем моим на луну

Утрёные сырости

Были разбужены.

В точечку 

Небо нас не волнует.

Как бы нам выгрести, 

Выспаться лужами?

 ***

Тополь опух

От белой моли,

Стёкла щекочет

И чихает.

Иду на слух –

Ты здесь, по-моему.

Так почему

Щека сухая?

В окна-ноздри

Дышит дом.

Слышишь, охает…

Не рви воздух.

С таким трудом 

Включились лёгкие.

Губы цепляй поцелуем,

Рукавь рукавами тело.

Узнай меня по лицу –

Я ночь на себя надела.

*** 

Глупо мечется

Ночь листьями.

Жду вечности –

Вот глупая.

Ловят чистые

Небо звёздное

Здесь, возле.

Там хлюпает:

Пьют радости

Губы верные.

Они – созданы,

Я, нервная,

Пью воздух.

Надо выспаться.

Что делаю?

В ночь тыкаюсь,

Наверное.

Сплю ухабами,

Пыль облаком.

Жить надо бы,

Чтоб побоку.

Всё. Ладно.

И падаю

Вниз, в небо,

Злым градом.

*** 

На моих руках-дорогах

Кольца прозы.

Провожу тебя немного,

Но не к звёздам.

Не держи за рукав, не ругай ветреной:

Всё по-честному.

Мои губы и жизнь обветрены –

Видишь, треснули.

Я в веселье злом и днях-клочьях,

В проводах-струнах.

Но виной тому тоска волчья,

А не свет лунный.

Я смотрю глазами жёлтыми

В темень глупую.

Все цветы твои утро с жопами

Перепутает.

Ни согреть-приручить, ни выручить

Ночь-попутчицу.

И меня ни убить, ни вылечить

Не получится.

 Облака запахли смыслом

И закручивают небо

В танце медленного свинства

И безвыходного бреда.

На полу рассыпан порох

Недопетых пьяных песен.

На окошке в пыльных шторах

Задохнулся Элвис Пресли.

Под моей любимой веткой

Завалилось в спячку лето.

И не съедены таблетки,

И не куплены билеты.

Я добра с бутылки пива

И таинственна под вечер.

Облака легли красиво

На мои деревья-плечи.

Расскажи, как сильно любишь,

Милый, славный, добрый ветер.

Ты моё лицо забудешь 

В той потрёпанной газете. 

Обозлилась –

в оппозицию.

Ты позарился –

я позволила.

Отразилась

ночь на лицах

чёрной завистью

неназойливой.

Прослезила

утро зеленью;

привязалась

прямо к поезду.

Я возила

подозрения,

оказалось –

следом ползала.

Поздно завтракать,

рано праздновать.

Я отрезала,

что запомнила.

Ты помалкивай.

Не показывай.

Мне полезно

жить запоями.

Меня итожит.

И ночь комарит.

К утру, быть может,

Даст покемарить.

На крыше климат

Для слабонервных

И звезданутых.

Пойду для Крыма

Куплю консервы:

А вдруг дадут?

Вылажу с рамой.

Меня дежурит

Сосед-лунатик.

Он ходит прямо,

А я держу

Себя за платье.

На раме к звёздам

Не пустит мама.

Вернусь. Замёрзла

Быть ненормальной.

Ушла любовь, завяли помидоры,

Варения клубничного уж нет.

Остатки кураги мешаю в творог

И сыплю вам на голову омлет.

Я не люблю вас больше, мой хороший.

Достали вы меня своим вином.

Я задолбалась жарить вам картошку,

Пугая рифмами свой старенький альбом.

Мы слишком часто говорили о прекрасном,

Искали Бога в треснувшей побелке.

Мне были так необходимы ласки…

Наверное, как оливье – тарелке.

Я вас ждала, как солнце, на рассвете.

Вы приходили протрезвевший и больной.

Вы умудрялись мои слёзы не заметить –

Вы дрыхли очень крепко, дорогой.

Конечно, будем дальше жить, как жили.

И я схожу за хлебом на проспект.

Для нас ведь нету ни какого «или»,

А значит, все метанья – полный бред.

С омлетом был, пожалуй, глупый номер.

Причём омлет к моей печали-грусти?

Ты, как бульдог: ты слов моих не понял –

Сидишь и ждёшь, когда меня попустит.

Эх, милый… А любовь ушла, ушло варенье,

И время улетает в тот же унитаз.

Напьюсь в говно с подругой в воскресенье.

И пусть несчастья не коснуться нас.