на русском
языке
Голубь ищет
притулиться
Под готической
стрелицей.
Как
рассыпанные чипсы
Вкруг скамейки
листья, листья...
С банки делает
глоток,
Озираясь,
автор строк,
Псевдоним
Артур Царевич -
Сразу видно,
что не немец.
Ни к чему ему
полиция -
Ведь его права
тут птичие.
Гуляки
кутаются в шкуры
Ура, китайский
Новый год!
Час вечерний,
час последний
Сожалений и
сомнений.
Пиво мерзкое
сосать
Перед тем, как
лечь в кровать,
Чтобы после
лучше спалось.
Есть ещё в
запасе банка,
Ну а кончится
- не жалко!
Тут же рядом
под рукой
Чипсы с
паприкой,
А в другой я
пульт держу,
Словно бы
рукоблужу
И никак в сё не
кончаю.
Нажимаю и
пуляю
В Буша план и
Талибан,
В тайский бокс
и неопанк.
Много кнопок -
толку фить.
Позвонить тебя
позлить
Или лучше не
звонить?
Или всё же
позвонить?..
Час вечерний,
час последний
Сожалений и
сомнений.
(Как
Маяковский)
На перроне
ожидание сгустилось,
из абстракции
стало осязаемым:
интерситиэкспресс
был должен быть уже здесь
и забрать и
тебя в числе прочих
непровожающих.
Но перед ним
вставал ещё урбанистический вид -
картина меня
всегда волнующая:
поезд в тот
день опаздывал -
и с кем не
бывает, друзья?
Значит,
опаздываю не один я.
И в тот день
какого-то сентября
на платформе
стояли ты и я.
Мой рюкзак был
гораздо легче, чем твой -
и понятно:
потом шёл пешком я домой,
а ты в
зазеркальном салоне ицее
уносилась в
сторону Флоренции.
Но прежде я
спрашивал, ты отвечала -
но не на тему
начать всё с начала.
Бывают минуты
глупые
перед
отправлением,
когда уже всё
что надо сказали и
поцеловались,
а поезд
медлит,
и эти
мгновения хочется подтолкнуть.
Ведь что
расстались - уже свершившийся факт,
разлука уже
как данность.
А тут, с кем
простился, всё ещё перед тобой,
словно гость с
того света.
Странное
чувство.
Но на этот раз
было не так
как было?
Сколько по
небу прошло облаков,
сколько
листьев вреке проплыло?
Год девять
месяцев по календарю.
Но я думал,
намного больше.
Честно: спроси
меня, я повторю:
Года три, как
прощались мы тоже
перед вагоном.
Я думал, что на
месяц
максимум, ты же знала -
на-
долго. -
Поэтому ты и грустна
так была и
тогда молчала.
Мне только
после стало вдомёк,
что ты,
подарив тогда мне,
в тот Новый
год Новый год бок о бок,
оставляла мне
дар на память...
Возникло
молчание и встретились
не взгляды, а
излучения губ,
или взгляды
губ.
Если бы я
забыл ЧТО ты мне писала
и не
напоминали твои волосы,
что теперь до
плеч,
я бы целовал
не раздумывая,
без боли, как
хотел Маяковский,
как делал я
это тогда,
когда вошло у
меня в привычку.
Но взгляды губ
разминулись,
и поезл сказал
себе "Стоп"
со звуком
сдувшегося термомата.
И тогда
прозвучало: Обними меня крепко.
И это было так
просто
в эту минуту -
она была
высчитана,
она была
вычитана,
и внутри
говорило:
Ты выточена
для меня,
и если мы
вместе,
радуется
Земля.
(с) Артур Царевич carewitsch@mail.ru
Кто такой Артур Царевич?
Что такое Гильдия Поэтов?
